Московская психодраматическая конференция - Библиотека.
Тимошенко Галина
психолог, "Домашний очаг"
Мир - театр, а люди в нем...
Как это происходит
- Юра, а может быть, мы с тобой попробуем понять, когда же именно тебе стало трудно говорить о своих чувствах. Я понимаю, что ты, скорее всего, не сможешь этого вспомнить, но мы пойдем другим путем.
И психотерапевт берет под руку высокого угрюмого мужчину.
- Мы с тобой будем просто ходить по комнате кругами, и каждый круг будет возвращать тебя на один год назад. Вот смотри: сейчас тебе сорок, правильно? - они неспешно совершают один круг. - А теперь тебе уже только тридцать девять, да? - и еще через круг: - А теперь тридцать восемь, так?
Юра медленно и сосредоточенно кивает. Десять человек, сидящие вокруг, с самым что ни на есть пристальным вниманием следят за шагающими. Юра идет медленно, прислушиваясь к себе, и с каждым кругом выражение его лица загадочным образом немного меняется. Мерное хождение продолжается уже десять минут, когда, наконец, Юра вдруг резко останавливается:
- Здесь!
- Сколько тебе сейчас лет, Юра?
- Четыре... - и вся группа слышит, что в голосе серьезного сорокалетнего мужчины вдруг появляется легкая детская картавость.
- Где ты сейчас находишься?
- Дома...
- А какое сейчас время суток?
- Вечер...
- А какое время года?
- Зима.
- Что вокруг тебя?
- Гостиная в нашем доме. Я сижу за креслом, у печки, и играю.
- Ты один в комнате?
- Один. Ой нет, вот теперь вошли родители! Они меня не видят. Мама в своем домашнем халате, а папа почему-то в костюме. Они, кажется, ругаются. Мама плачет, а папа молчит, но лицо у него очень злое. Я никогда не видел у него такого лица. Они о чем-то говорят, я не могу разобрать слов... Потом папа вдруг кричит: "Я все равно не буду с тобой жить!" - и начинает махать руками. Мне кажется... - тут лицо Юры мучительно, совсем по-детски, искажается, как от очень сильного страха, его голос начинает дрожать, и он умолкает.
- Что тебе кажется? - тихонько спрашивает психотерапевт, и Юра отвечает с усилием:
- Мне кажется, что папа хочет маму ударить...
- И что ты делаешь?
- Я бросаюсь, чтобы маму закрыть... и кричу: "Не смей маму трогать!"
- И что же папа?
Тут Юра замолкает и судорожно трясет головой, упорно что-то сглатывая. Спустя минуту, справившись с собой, он продолжает:
- А папа кричит: "И ты туда же! Ну и ладно, оставайтесь без меня, вам только лучше будет!" Он выбегает в другую комнату, чем-то там гремит, потом возвращается с чемоданом и говорит: "Счастливо оставаться!" - тут Юре окончательно изменяет выдержка, и он отворачивается.
Переждав некоторое время, психотерапевт спокойно произносит:
- Юра, я понимаю, что для тебя это очень болезненное воспоминание. Оно до сих пор мучает тебя и каким-то образом участвует в твоей жизни. Я предлагаю тебе попробовать с этим воспоминанием поработать. - Юра молча кивает и конвульсивно вздыхает. - Давай попытаемся сыграть ту сцену еще раз прямо сейчас. Значит, в ней участвовали ты, папа и мама, правильно?
- Ой нет, в какой-то момент еще вошла бабушка!
- Хорошо, вас было четверо. Я хочу, чтобы ты решил, кто из членов группы может нам помочь.
Юра очень сосредоточенно вглядывается в лица всех присутствующих, подходит к некоторым, потом снова отходит... Наконец выбор сделан, и он по очереди указывает на тех, кто будет играть папу, маму, бабушку и маленького Юру.
- Теперь помоги им занять те места и те положения, в которых они находились тогда, тридцать шесть лет назад, когда вся эта ситуация только начиналась.
Этот процесс оказывается куда более длительным. Юра расставляет своих помощников по нужным местам, потом отходит, критически оглядывает полученную диспозицию, вносит какие-то изменения, снова отходит... Потом наступает черед поз и жестов. В конце концов "постановщик" удовлетворен мизансценой. Психотерапевт обращается к участникам постановки:
- Все вы слышали, как все началось и что происходило далее. Вы можете помочь Юре, сыграв для него эту ситуацию так, как вы представляете ее после его рассказа.
Актеры добросовестно и с чувством разыгрывают предложенные им партии. После окончания действия психотерапевт начинает выяснять у каждого, что с ними происходило во время игры и каково им сейчас. Юра слушает и смотрит так внимательно, как будто от происходящего зависит вся его жизнь. Впрочем, наверно, в известном смысле так оно и есть.
- Юра, - спрашивает психотерапевт у девушки, изображавшей четырехлетнего Юру, - чего тебе сейчас хочется?
- Мне хочется, чтобы бабушка вмешалась. Чего она стоит и молчит, как будто это ее не касается?!
"Бабушка" озадачена.
- А что я должна делать? Юра об этом не говорил.
- Ну, попробуй сделать то, что тебе хотелось бы сделать в подобной ситуации.
Все повторяется с самого начала, и в тот момент, когда "папа" возвращается с чемоданом, "бабушка" вдруг совершенно искренне взрывается:
- Вы что, с ума сошли оба?! Два взрослых дурака могут про Юрку вспомнить?
...и тут "четырехлетний Юра" с настоящими слезами и вполне реальным воем кидается под ее защиту. "Мама" с "папой" испуганно оглядываются на заговорившую "бабушку". Та, забыв про то, что она на самом деле бородатый мужчина лет тридцати, властно продолжает, подходя к ним:
- Ну-ка, немедленно чемодан на место! А теперь быстро разбежались на полчаса по разным комнатам, - и, нежно поглаживая по голове "маленького Юру": - Юрасик, успокойся, это у них детство в головах бродит. Ты вот тоже меня вчера сгоряча дурой назвал, помнишь? Ведь потом же пожалел, да? Ну я же знала, что пожалел. Они тоже так - успокоятся и целоваться будут, вот увидишь.
Притихшие "родители", пристыженно и несколько испуганно оглядываясь на разбушевавшуюся "бабушку", удаляются. Взрослый Юра потрясенно глядит на "бабушку":
- А откуда ты знаешь, что бабушка меня звала Юрасиком? - но та продолжает нашептывать что-то утешительное на ушко "внуку".
Что происходило дальше
А дальше Юра взрослый немного поплакал, глядя на свою воскресшую "бабушку" ("Меня больше никто никогда так не понимал, как она..."), попросил еще раз повторить всю сцену с самого начала, - и тут, наконец, понял, что главное, что его мучило во всем этом воспоминании, - огромное, неизбывное, непереносимое для маленького мальчика чувство вины ("Ведь это из-за меня папа тогда нас бросил на целый год!").
И тогда психотерапевт спросил у взрослого Юры, что бы ему хотелось изменить в увиденном. А взрослый Юра вдруг вспомнил, что в той, реальной ситуации, случившейся три с половиной десятка лет назад, ему больше всего хотелось сказать папе, что это неправда, без него не будет лучше, и он, Юра, его очень любит, но только не хочет, чтобы папа обижал маму.
И еще ему очень хотелось, когда ошеломленная бабушка молчала, крикнуть ей: "Ну что же ты молчишь, неужели ты тоже про меня забыла?!" Но после первой попытки выразить свой страх за маму и желание ее защитить - попытки, которая так ужасно закончилась, - он уже не смог заставить себя открыть рот. Ни в тот страшный вечер, ни еще много лет после того - во всех тех случаях, когда ему хотелось честно сказать о том, что он чувствует.
И ситуация была сыграна еще раз, и "четырехлетний Юра" звенящим от слез и напряжения девичьим голоском произнес все то, что не сумел выдавить из себя много лет назад Юра настоящий. "Папа" - дородная дама-бизнесменша, судя по всему, имевшая собственный опыт и ухода с чемоданами, и сокрытия своих чувств, - так и не смогла добраться до чемодана.
"Бабушка", не вмешиваясь больше в происходящее, просто встала у "маленького Юры" за спиной и положила руки ему на плечи - этого оказалось вполне достаточно. "Мама" - единственная, кстати, соответствовавшая своей роли по полу, возрасту и реальному имиджу, - постояла минутку с закрытыми глазами, потом открыла их и с трудом, но улыбаясь, произнесла: "Давайте чайку попьем, а?"
Но и это еще не все. Потому что после нескольких минут рыданий различной степени громкости и сдержанности, в которых участвовала почти вся группа - каждый по своей собственной, скрытой где-то на дне души причине, - взрослый Юра понял, что мужества набрался все-таки не он. А когда психотерапевт предложил ему занять место "актера", игравшего четырехлетнего Юру, - помялся и сказал, что ему не хватает силы и решимости. И в ситуации появились еще два человека - один изображал Юрину силу, а другой, естественно, решимость. А сам Юра, держа за руку свою "Решимость" и попросив "Силу" встать у него за спиной, занял место главного героя.
Думаете, ему все удалось?
Вообще-то, конечно же, удалось. Но не сразу - сначала пришлось помучиться, борясь с испугом маленького ребенка, со ставшим привычным за эти годы чувством вины, с невозможностью выразить то, что хочется...
Что это было?
Все описанное выше - не театр абсурда, не мелодрама, выжимающая выжать слезу у доверчивого зрителя, и не репетиция автобиографической пьесы. То, что происходило, имеет отношение к реальной психотерапии - точнее, к одной из ее современных технологий, называемой психодрамой.
Придумал и разработал основные положения этого феерического - как для участников, так и для зрителей, - психотерапевтического действа человек по имени Якоб Леви Морено. Он же считается и создателем всей современной групповой психотерапии, речь о которой еще впереди. Родился Морено - человек не слишком определенного гражданства, национальности и места жительства - на Черном море; впоследствии жил и в Вене, и в Бухаресте, и в Нью-Йорке...
Это и понятно, ведь как игра вообще, так и театр в частности - явление совершенно интернациональное. С точки зрения психодрамы то, насколько человек счастлив, зависит от того, что именно он делает в пьесе собственной жизни - пишет ли сценарий, музыку, делает ли соответствующие декорации, сколько и каких ролей играет в этой пьесе. Он может быть только бездарным актером, выучившим всего лишь одну роль, да и ту с ошибками, пытающимся заставить всю труппу играть одну и ту же пьесу, да еще одним и тем же образом, на протяжении долгих лет не внося в нее никаких корректив, мучая зрительный зал повторами, дурной игрой и невыносимой скукой.
Для талантливого же автора собственной жизни повороты сюжета могут быть приятными - или не очень - сюрпризами; такая пьеса с каждой сценой приобретает все новые краски, подтексты, смыслы и нюансы. Спонтанность, естественность и импровизация - главные двигатели и главные удовольствия такой жизни.
В соответствии с теорией Морено, ребенок рождается с потребностью быть активным, действовать, осваивать и исполнять различные роли, что так и остается характерным для здоровой личности. Действия же невротика блокируются страхом, не позволяющим ему пробовать новые роли и проигрывать их в своей жизни. В результате старые роли оказываются неадекватными или вовсе атрофируются, новые же в репертуар не вводятся - жизнь "театра" оказывается в застое и не может приспособиться к новым, постоянно меняющимся условиям. Другая опасность, подстерегающая человека с патологическим (по Морено) развитием личности, - это неспособность увидеть свое исполнение со стороны, поскольку для того, чтобы увидеть что-то со стороны, из этого "чего-то" необходимо выйти, а как раз этого-то невротик себе позволить и не может.
Психодраматический же вариант психотерапии дает человеку уникальную возможность, играя (ну кто же этого не любит?!), и посмотреть на себя со стороны, и увидеть другие варианты исполнения, проживания и осознания привычных ему ролей, и попробовать себя в любой новой роли или даже целом новом амплуа. Исключительно увлекательное мероприятие, надо вам сказать!
Для тех, кого такой вариант решения имеющихся проблем воодушевил, у психодрамы есть еще одно неоспоримое достоинство. Профессиональное сообщество психотерапевтов, ею занимающихся - на нашем языке они называются психодраматистами, - достаточно узко для того, чтобы быть по-настоящему профессиональным. Встретить в Москве некомпетентного психодраматиста намного труднее, чем некомпетентного психоаналитика, телесно-ориентированного психотерапевта или, скажем, специалиста по НЛП.
Дело здесь, наверное, в первую очередь в том, что психодрама - некое направление "для избранных", куда менее известное широким кругам, чем то же НЛП или гипноз. Поэтому если вам после прочтения этой статьи захотелось срочно найти психодраматиста - для решения ли насущных психологических проблем или для исследования своего непростого, но нежно лелеемого внутреннего мира, - за вас заранее можно порадоваться: незабываемые впечатления вам гарантированы.